Еськов Кирилл - Последний Кольценосец
Кирилл Еськов. Последний кольценосецОцените этот текст:Не читал10987654321
Кирилл Еськов. Последний кольценосец
© Copyright Кирилл Еськов
Мы слабы, но будет знак
Всем ордам за вашей Стеной --
Мы их соберем в кулак,
Чтоб рухнуть на вас войной.
Неволя нас не смутит.
Нам век вековать в рабах,
Но когда вас задушит стыд,
Мы спляшем на ваших гробах.
Р. Киплинг
Никогда еще на полях войны не случалось, чтоб столь многие были столь
сильно обязаны столь немногим.
У. Черчилль
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГОРЕ ПОБЕЖДЕННЫМ *
Золото -- хозяйке, серебро -- слуге,
Медяки -- ремесленной всякой мелюзге. "Верно, -- отрубил барон,
нахлобучив шлем,--
Но Хладное Железо властвует над всем!"
Р. Киплинг
ГЛАВА 1
Мордор, пески Хутэл-Хара.
6 апреля 3019 года Третьей Эпохи
Есть ли на свете картина прекраснее, чем закат в пустыне, когда солнце,
будто бы устыдившись вдруг за свою белесую полдневную ярость, начинает
задаривать гостя пригоршнями красок немыслимой чистоты и нежности! Особенно
хороши неисчислимые оттенки сиреневого, в мгновение ока обращающие гряды
барханов в зачарованное море -- смотрите не упустите эту пару минут, они
никогда уже не повторятся... А предрассветный миг, когда первый проблеск
зари обрывает на полутакте чопорный менуэт лунных теней на вощеном паркете
такыров -- ибо эти балы навечно сокрыты от непосвященных, предпочитающих
день ночи... А неизбывная трагедия того часа, когда могущество тьмы начинает
клониться к упадку и пушистые гроздья вечерних созвездий внезапно обращаются
в колкое льдистое крошево -- то самое, что под утро осядет изморозью на
вороненом щебне хаммадов...
Именно в такой вот полуночный час по внутреннему краю серповидной
щебнистой проплешины меж невысоких дюн серыми тенями скользили двое, и
разделяющая их дистанция была именно той, что и предписана для подобных
случаев Полевым уставом. Правда, большую часть поклажи -- в нарушение
уставных правил -- нес не задний, являвший собою "основные силы", а передний
-- "передовое охранение", однако на то имелись особые причины. Задний
заметно прихрамывал и совершенно выбился из сил; лицо его -- худое и
горбоносое, явственно свидетельствующее об изрядной примеси умбарской крови,
-- было сплошь покрыто липкой испариной. Передний же по виду был типичный
орокуэн, приземистый и широкоскулый -- одним словом, тот самый "орк",
которыми в Закатных странах пугают непослушных детей; этот продвигался
вперед стремительным рыскающим зигзагом, и все движения его были бесшумны,
точны и экономны, как у почуявшего добычу хищника. Свою накидку из
бактрианьей шерсти, что всегда хранит одну и ту же температуру -- хоть в
полуденное пекло, хоть в предутренний колотун, -- он отдал товарищу,
оставшись в трофейном эльфийском плаще -- незаменимом в лесу. но совершенно
бесполезном здесь, в пустыне.
Впрочем, не холод сейчас заботил орокуэна: по-звериному чутко
вслушиваясь в ночное безмолвие, он кривился будто от зубной боли всякий раз,
как до него долетал скрип щебня под неверной поступью спутника. Конечно,
наткнуться на эльфийский патруль здесь, посреди пустыни, -- штука почти
невероятная, да и потом для глаз эльфов звездный свет -- это вообще не свет,
им подавай луну... Однако сержант Цэрлэг, командир разведвзвода в
Кирит-Унгольском егерском полку, в такого рода делах никогда не полагался на
авось и неустанно повторял новобранцам: "Помните, парни: Полевой устав --
это такая книжка, где каждая запятая вписана кровью умников, пробовавших
делать по-своему". Оттого-то, наверно, и ухитрился за три года войны
потерять лишь дв
